По узкой протоке меж стволами опутанных цветущими лианами деревьев плыли два больших красных шара, похожие на мячи, которыми играют на пляже дети. Только размером раза в два больше. Под плотным лиственным пологом не чувствовалось даже легкого дуновения ветерка, который мог бы гнать по воде шары. И не течение их влекло. Шары плыли, вращаясь вокруг своей горизонтальной оси. Причем, вращались они так быстро, что позади них оставался след на воде. И плыли они не куда придется, а точно по направлению к острову, на котором находились люди. Оболочка шаров казалась полупрозрачной, будто сделанной из какого-то тонкого синтетического материала. Если посмотреть в бинокль, можно было увидеть, что примерно на четверть внутренний объем шаров заполнен постоянно перемещающейся сыпучей массой. Довольно крупные частицы этой массы то и дело взлетали вверх и ударяли в переднюю стенку шара, что, по всей видимости, и заставляло его двигаться.
Брейгель поднял ствол автомата вверх и посмотрел на Орсона.
— Что скажешь, Док?
— Об этих шарах? — взглядом указал на движущиеся объекты Орсон.
— Ну, да.
— Откуда мне знать?
— Ты же биолог.
— Ты думаешь, это живые существа?
— А что же еще?
Орсон озадаченно поджал губы. Руки, в одной из которых он все еще держал пакали, биолог спрятал за спину.
— Ну, я бы предположил, что это, скорее, какие-то растения. Что-то вроде перекати-поле. Только в водном варианте.
— А что у их внутри? — спросил Камохин, рассматривающий шары в бинокль.
— По всей видимости, семена или споры, — ответил Орсон. — Должно быть. Таким образом они размножаются. Плывут, куда придется, по воде, а в какой-то момент — бум! — взрываются. И разбрасывают во все стороны семена. На Земле — я имею в виду обычную Землю, вне аномальных зон, — тоже есть растения, которые рассевают свои семена путем взрыва соцветия.
— Возможно, так оно и есть, — кивнул Осипов. — Вот только плывут эти споры, почему-то, не куда-нибудь, а прямехонько в нашу сторону.
— Точно, — подтвердил Брейгель. — Как будто прицелились.
— Ну, это уже какая-то особенность течения местных вод, — пренебрежительно махнул рукой Орсон. — Тут я уже ни чем не могу вам помочь. Это не по моей части.
— Они представляют какую-то опасность? — спросил Камохин.
— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно как следует изучить особенности местной фауны, — язвительно заметил Орсон. — А для этого требуется не один день.
— Так, может быть, расстреляем их? — предложил Брейгель. — Чтобы без проблем.
— Не думаю, что это хорошая мысль, — покачал головой Орсон. — Сами по себе эти мячики могут спокойно проплыть мимо. А если их расстрелять… Мы же не знаем, что у них внутри? Растения могут быть ядовитыми, могут вызывать аллергию, могут врастать под кожу… Если содержимое этих мячиков окажется в воде, мы, быть может, долго не сможем покинуть этот остров.
Теперь Орсон стоял широко расставив ноги, упершись кулаками в бока и гордо вскинув подбородок. Его знания и опыт вновь сделали его хозяином положения. Он снова указывал другим, как им следует поступать и что делать. По жизни, Крис Орсон не был ни тщеславным, ни самолюбивым. Однако положение, когда он находился в центре внимания, вполне его устраивало. В конце концов, он это заслужил.
А красные шары, тем временем, вышли из протоки на широкую воду и, разбрасывая в стороны плавающие по воде листья, уверенно продолжали двигаться в направлении острова.
— Не нравится мне это, бамалама, — процедил сквозь зубы сосредоточенный, как никогда, Брейгель. — Не похоже это на безмозглые споры, плывущие по воле вод.
— Ну, конечно, — ехидно усмехнулся Орсон. — Это инопланетяне готовятся высадить десант.
— Да, может и так… Игорь?
— Подождем.
— Док-Вик?
Осипов крепче прижал к груди автомат.
— Если бы я находился здесь один, то уже начал бы стрелять.
— Не паникуй раньше времени, Виктор, — усмехнулся Орсон.
— И, все же, возьми автомат, Док, — скомандовал Камохин. — На всякий случай.
Орсон сочувственно посмотрел на стрелка и показал пакали, что держал в руке.
— Оставь у себя.
Биолог безразлично пожал плечами и сунул пакали в карман. Не спеша наклонившись, он демонстративно небрежно поднял с земли автомат и, взявшись за рукоятку, эдак безразлично кинул его на плечо.
— А нам что делать? — спросила Светлана.
Она сидела на краю непромокаемого покрывала, обхватив за плечи детей. Вадим воспринимал это с обреченной покорностью. А вот Ириша то и дело предпринимала попытки вырваться. Ей было любопытно все, что происходило вокруг.
— Пока ничего, — коротко бросил Камохин. — Будем надеяться, Док прав, и это всего лишь безобидные растения.
Орсон пошире расправил плечи, всем своим видом демонстрируя, что он-то сам ни секунды не сомневается в собственной правоте.
Не спуская взгляда с плывущих шаров, Брейгель присел на корточки и положил автомат на колени.
— Дай бинокль, — попросил он Камохина.
Получив бинокль, фламандец приложил его к глазам и принялся внимательно изучать плывущие шары.
— Никак не пойму, что там у них внутри бултыхается, — проворчал он тихо и недовольно. — Но, бамалама, Док, это не семена.
— Можно подумать, ты здорово разбираешься в ботанике, — снисходительно улыбнулся Орсон.
— Семена не прыгают сами собой.
— Еще как прыгают, друг мой.
Брейгель вернул бинокль Камохину и выразительным взглядом дал понять, что он не согласен с мнением дипломированного биолога.
Осипову тоже казалось странным то, что две огромные споры сами собой ровнехонько, бок о бок плывут в одном и том же направлении. Будто кто-то заранее проложил для них курс, а теперь строго следит за его соблюдением. С другой стороны, он не мог представить, каким образом эти самодвижущиеся шары могли угрожать им? Ну, плывут они, и что дальше? Вон, ставшие уже привычными древесные змеи никак не реагируют на происходящее. Висят себе вниз головами и хоть бы хны. Словно для них это самое обычное дело. Может, так оно и есть? Они-то должны знать, что это такое?
Шары приближались к острову. И, похоже, не собирались сворачивать.
— Док, — произнес негромко Камохин. — Мне нужен четкий ответ. Ты уверен, что эти споры не представляют никакой опасности?
— Как я могу быть в этом уверен?.. — театральным жестом Орсон откинул в сторону свободную руку, а ствол автомата возвел к зеленой крыше над головой.
Он, похоже, собирался еще что-то сказать. Но Камохину и услышанного был достаточно. Он сделал шаг вперед, к кромке воды, дернул затвор автомата и спокойно, негромко скомандовал:
— Огонь.
Но, прежде, чем кто-либо успел нажать на спусковой крючок, один из шаров лопнул, будто его изнутри разорвало чрезмерное давление.
— Ох, ты, бамалама! — тихо выдохнул Брейгель.
А Орсон от удивления только рот раскрыл. Из всех присутствующих он в меньшей степени ожидал то, что произошло.
Следом за первым сразу же взорвался и второй шар. Из обоих во все стороны полетели небольшие, скрюченные тельца ярко-розового цвета, похожие на уродливых зародышей. Попав в воду, они быстро-быстро заработали лапками, хвостами, плавниками или, что там у них было. И поплыли не куда-нибудь а все, как один, в сторону берега. Быть может, в этом тоже не было ничего необычного. По местным меркам. Быть может, плывущими по воде личинками или кем они там были, двигал инстинкт — они плыли в сторону суши, так же, как новорожденные морские черепашки упорно ползут в воде. Но, почему-то у людей не возникало желания посмотреть, что произойдет, когда эти уродцы выползут на берег. Возможно, потому что было их не меньше сотни. И плыть им оставалось всего-то ничего.
— Огонь! — теперь уже крикнул Камохин.
И стоячую воду с плавающей по ней листвой взрезали сразу три автоматные очереди.
Орсон немного замешкался, но, секунду спустя, тоже направил ствол автомата в воду и нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало — биолог забыл снять оружие с предохранителя. Чертыхнувшись по-английски, сквозь зубы, Орсон толкнул пальцем планку предохранителя, надавил на спусковой крючок и держал его в таком положении до тех пор, пока не опустел магазин.
— Спокойнее, Док, — искоса бросил на него взгляд Камохин. — Эдак ты нас за десять минут без боеприпасов оставишь.
— Sorry, — прикусив губу, тихо буркнул Орсон.
И полез в подсумок за полным магазином.
Брейгель с Камохиным стреляли по плывущим к острову тварями коротким, расчетливыми очередями. В каждой — не более трех выстрелов. Стараясь при этом брать на прицел тех, кто находился ближе. Глядя на них, Осипов тоже начал стараться стрелять прицельно. Хотя, плывущих по воде тварей было так много, что трудно было промахнуться. Каждый раз, когда пуля попадала в одну из них, она судорожно дергала сильным хвостом, розовое тельце взлетало в воздух сантиметров на тридцать и, не издав ни звука, плюхалось в воду.
Осипову наконец-то удалось как следует рассмотреть тех от кого они столь ожесточенно отстреливались.
— Они похожи на лобстеров! — удивленно воскликнул он.
— На вареных лобстеров, — уточнил Брейгель. — Только двигаются очень уж проворно, даже для живых.
В самом деле, псевдолобстеры не просто плыли по прямой, а будто шныряли из стороны в стороны, постоянно меняя направление. Так что, попасть в какую-то конкретную особь было не так-то просто. И, что еще странно, не смотря на то, что среди палой листвы уже плавало немало мертвых тварей, плывущих, вроде как, не становилось меньше.
— Гранатой надо бы…
— Гранатой раньше надо было. Когда они еще в пузырях сидели.
— Я понял, что это такое! — радостно воскликнул Орсон. Он был столь счастлив, что даже стрелять перестал. — Пузыри — это большие икорные мешки! После того, как самка оставляет их, пузыри плывут в разные стороны, чтобы новорожденные мальки не конкурировали друг с другом…
— Наши мешки почему-то плыли в одну сторону, очень конкретно!
Орсон будто и не услышал замечание Брейгеля.
— …за место под солнцем, так сказать. Когда приходит время и мальки выводятся и икринок, они начинают прыгать и тем самым сначала заставляют пузырь двигаться, а затем и лопнуть. Оказавшись в воде, они торопятся выбраться на сушу, чтобы не стать жертвами водоплавающих хищников.
— Док, а тебе не кажется, что мы сами можем стать жертвами этих мальков?
— Не думаю. Скорее всего, они питаются мелкой живностью. Может даже, и падалью.
— Мелкой живностью? Док! Ты только представь себе, каких размеров была мамаша, что снесла два таких яйца!
— Это не яйца, а, икорные мешки.
— Да, какая, на фиг, разница!
— Очень большая. Я могу объяснить…
— Бамалама, Док! Сначала ты вообще говорил, что это растения!
Если бы не синие чернила, лицо Орсона сделалось бы таким же розовым, как плещущиеся в воде псевдолобстеры.
— Я все могу объяснить…
— Светлана! — не оборачиваясь крикнул Камохин. — Бери детей и отходи к противоположному краю острова! Мы не удержим этих тварей в воде.
— Будем надеяться, что на суше они не такие верткие.
Первый псевдлобстер, ударив по воде хвостом, выпрыгнул на берег. В шаге от босой ноги Осипова.
— Ох, ты, шут гороховый! — вскрикнул тот, увидав во всей красе того, кого Орсон называл мальком.
Тварь, действительно, походила на лобстера. Длинною примерно в пятнадцать сантиметров. Тело, будто собранное из нескольких фрагментов, было покрыто панцирем, похожим на неровную, по краям подгоревшую корку напрочь испорченного нерадивой хозяйкой хлеба. Сзади — широкий, мощный, горизонтальный хвост, с помощью которого животное столь быстро и ловко перемещалось в воде. По краям панциря — множество тонких, суставчатых ножек, находящихся в непрерывном движении. Тварь то поджимала их под себя, то вновь распрямляла, то просто нервно подергивала конечностями. У животного не было выраженной головной части. Передняя част его туловища, так же покрытая панцирем, имела заостренную, конусообразную форму. Примерно на тех же местах, где у лобстера находились клешни, у неземной твари располагались короткие, подвижные выросты, заканчивающиеся пучком длинных, омерзительно извивающихся нитей, будто вытянутых из очень пластичного синтетического материала. При одном только взгляде на них возникало опасение, что прикосновение этих нитей может оказаться смертельно опасным.
— Нечисть поганая!
Ударом приклада Осипов отправил псевдолобстера назад, в воду.
— Так его, Док-Вик! — одобрительно кивнул Камохин.
— Все не так страшно, как кажется, — снова завел старую песню Орсон. — Судя по всему, эти существа…
— Стреляй, Док! — оборвал его Камохин.
На берег перед бойцом выпрыгнули сразу два псевдолобстера. Одного Камохин разнес выстрелом в упор. Но пока он перемещал ствол автомата в сторону другого, тот уже принял боевую стойку. Мерзостный «малек» подался назад, оперся на крепкий, плотно прижатый к земле хвост, передняя его часть приподнялась, подвижные выросты развернулись вперед и нити раскинулись в стороны, сделавшись похожими на два больших, необычных цветка, выполненных мастером-декоратором из какого-то чрезвычайно пластичного материала, позволившего создавать удивительный эффект присутствия живого в неживом. При виде этого Камохину почему-то сделалось не по себе. Он вдруг почувствовал, что сейчас случится что-то очень плохое. Случится прежде, чем он успеет нажать на спусковой крючок. Его указательный палец плотно лежал на рифленой поверхности стального крючка. А концы извивающихся нитей уже тянулись вперед, в его сторону. Камохин до боли стиснул зубы и изо всех сил надавил на спусковой крючок.
Но, в тот момент, когда должен был прогреметь выстрел, произошло нечто совершенно невообразимое. Внезапно все замерло и провалилось в мертвую тишину. Будто остановилось время. Каждый из людей видел, что происходит, осознавал, что творится нечто противоестественное, но не мог даже кончиком пальца шевельнуть. Какое там! Они не могли даже скосить взгляд в сторону. Зато Брейгелю был виден во всей красе выпрыгнувший из воды, да так и повисший в воздухе псевдолобстер с развернутым, будто веер, хвостом. А Орсон видел пулю, в облачке порохового дыма вылетевшую из ствола его автомата. То еще, надо сказать, было зрелище. От такого можно и умом подвинуться.
И это было только начало.
Автор: Алексей Калугин. Author: Aleksey Kalugin