Эпизод написал: Сергей Туманов, 22 августа 2004
- Может быть и знают, - отвечаю. – А может быть и нет. У триплюха дури в голове больше чем мозгов. Какой из него физик.
Перетухин подошел к окну и убрал защитную штору. Брок висел над плоскими крышами домов, заливая город ярким светом. Над еле видным в мареве зданием космопорта натужно взлетела пузатая капля орбитального челнока. Тяжелый рокот пронесся по комнате, заставляя дрожать посуду.
- Вводных мало, Змей, - тихо сказал Перетухин. – Возникает подозрение, что нас водят за нос. Причем и те, и другие. Я так не хочу. Не привык я к этому.
Проводил я глазами исчезающий в белом небе маленький кораблик, подумал немного, да и говорю:
- Когда нас сюда привезли, знаешь, что я заметил?
Перетухин недоуменно смотрит на меня.
- Ну?
- На космодроме было два челнока. Судя по звуку, сейчас взлетел первый... Остался второй. Следующий рейс, помнится, через неделю.
Не успеваю я договорить, а Игорек уже срывает с вешалки комбинезон, скидывает с себя полотенце и начинает лихорадочно одеваться.
- Ну что, - спрашиваю. – Решили?
- К чертям всех этих триплюхов, - рычит он. – Надоело.
Я неспеша допиваю стаканчик. Ах, хорошо! Хороший скотч. Хорошая планета. Интересная. Жаль, непонятная.
- Ты со мной? – уже у дверей оборачивается Перетухин.
Я киваю, говорю в пространство:
- Спасибо, было очень вкусно, - и поднимаюсь.
В пустой зал ожидания мы влетаем, запыхавшись и обливаясь потом от десятиминутного забега по раскаленным улицам ээларской столицы. Успеваем заметить через панорамные окна сверкающую тушу челнока, уже окруженную взлетной сигнализацией.
- Билеты! – хрипло кричит Перетухин, подскакивая к сканеру кассы. – Два. На сейчас!
- Пункт назначения? - вальяжно вопрошает электронный болван бесполым голосом.
- Куда угодно!
- Пункт назначения? – повторяет тот.
Перетухин что-то мычит, он явно не в себе, таким я его еще ни разу не видел. Подхожу ближе, спрашиваю кассу:
- Какой корабль на орбите? Маршрут?
- «Адмирал Касберг», имперские туристические линии. Рейс Галлагер – Марс – Земля. Транзитный.
- Два до... Марса, пожалуйста.
Фиолетовый луч сканера пробегает по глазам, двери с шипением исчезают в воздухе, и мы вываливаемся на взлетное поле. Челнок в ста метрах, под ним уже разгорается белое сияние от планетарных двигателей.
- Слушай, Змей. – вдруг спрашивает на бегу Перетухин. - А почему до Марса?
Я молчу. Я сам не знаю, почему. Что-то вдруг торкнуло в голову, когда кассовый болван Марс упомянул. Наверное, так надо. Меня интуиция еще никогда не подводила.
- Так надо, - говорю вслух. – Я же не спрашиваю, почему ты вдруг таким нервным стал. Бегаешь, руками размахиваешь, на болванов орешь...
- Хе! Если бы тебя каждый божий день то убивали, то воскрешали... Не представляешь, как мне хочется убраться с этой планеты. Сперва не понимал, а как про челнок услышал...
Челнок был уже близко.
- Ну, - запыхавшись кричит Перетухин, - на Марс, значит на Марс. Чувствую, приключения продолжаются...
И тут мы с разбегу налетаем на что-то темное и плотное, внезапно выросшее у нас на пути. Мягкий толчок отталкивает назад, и я падаю на горячие космодромные плиты. Рядом со мной валится Перетухин.
- Это не здесь, - глухо говорит темное что-то, постепенно трансформируясь в нашего старого черноплащного друга. – Вы их здесь не найдете.
- Кого? – недоуменно спрашивает Перетухин.
- Их. Пульт. И его любимца.
- Мы и не собираемся их искать, - говорю я, поднимаясь и отряхиваясь. – Темните вы что-то, господа пустынники. Все такие из себя всемогущие, а с полоумным наркоманом справиться не можете. Нас вот, бедных, нанимаете... Кстати, вы ведь даже цену не озвучили.
- Какую цену? – в голосе чужого не было даже намека на какие-либо эмоции.
- Как это какую? А за что мы помогать будем? Вот доставим пацана со зверушкой под белы рученьки, а награда? Что за это поимеем?
Тень недоуменно пожала плечами.
- Ничего. Я же говорил. Вас все равно рано или поздно поймают. У вас нет выбора. Только помогать нам. Если хотите выжить.
- А вот здесь ты не прав, уважаемый . Выбор всегда есть, - я киваю на высящийся за плечами «черного плаща» челнок. – Улетаем мы отсюда. Разбирайтесь сами со своими триплюхами. Ваши проблемы.
Чужой качнул головой.
- Вы не можете улететь.
- Можем, - отвечаю. – И улетим. Пошли, Перетухин.
- Не можете, - шелестит мрак.
И, сделав пару шагов, я понимаю, что он прав. Воздух перед нами подернулся рябью, серебристый корпус челнока задрожал, становясь все более прозрачным и через несколько долгих секунд исчез совсем. Вместе с челноком исчезли плиты под ногами и притулившиеся за космодромом приземистые домики столицы. Вокруг снова, как и вчера, расстилалась серо-желтая пустыня.
Я в изнеможении сел на песок.
- Ну и зачем вы это сделали? – тупо спросил Перетухин.
- Что сделали?
- Космодром зачем убрали? Или как это у вас называется?
- Мы ничего не убирали. Без контроля над кондофоном мы бессильны над пространственной связкой. Все что творится с вами – происходит исключительно из-за вас самих. Вы слишком увязли в здешней проблеме, а потому обречены остаться на Ээларе до тех пор, пока не разрешится кризис. Планета просто так вас не отпустит. На вашем месте я бы принялся за работу. – Что-то мелкое сверкнуло и упало на песок передо мной. – Это стабилизатор. Активируете, как только появится пульт... э-э, триплюх... Кстати, Перетухин, помните – у вас осталось только две копии.
И «черный плащ» растаял в воздухе вслед за челноком и столицей.
- Проклятье! – Перетухин садится рядом со мной. – Говорит, что бессилен, а сам сигает из мира в мир, как привидение.
- Н-да... – говорю я, рассматривая маленький цилиндрик стабилизатора. - В одном он прав – эта планетка нас забесплатно не отпустит. Кстати, может быть это и не плохо, что на челнок не попали...
- Это еще почему?
- Название мне его не понравилось. Ты что-нибудь слышал об имперских туристических линиях?.. Ну вот и я тоже. На Ээларе у нас по крайней мере есть шанс вернуться в свой мир. А там, - я киваю в белесое небо, – мы бы навсегда застряли. Аллах знает, что у них за империя...
Перетухин поскреб затылок.
- Вся планета, - продолжаю я, - одна огромная ловушка. Надо что-то делать. И сперва надо разобраться, кто виноват. То ли это триплюх. То ли пустынники. То ли еще кто...
- Сами вы во всем виноваты... – донесся сзади набивший оскомину писклявый голосок. – Носишься тут по мирам, как угорелый, шкуры их спасаешь, а они вместо благодарности...
Ал Маз сидел на холмике, прижав уши к голове от обиды. Вид у него был потрепанный.
- На ловца и зверь, - проворчал Перетухин, оборачиваясь.
- Какие из вас ловцы? – хмыкнул триплюх. – Слепые, как инвалиды. Очевидного не видите, а туда же... Да не трогай ты эту штуковину, Змей! Не стОит она того, уж поверь.
- Мы только и делаем последнее время, что верим. – говорю я, но стабилизатор из рук не выпускаю. - Тебе. Эве. Пустынникам. Пока из этой веры ничего хорошего не получалось.
- Потому что верите без ума. Мозги не включаете. Несет, как по морю, а вы и рады. Что вам пустынники-то наплели? Небось про бывшего физика, террориста и наркомана? Угадал?
- А что? Неправда?
- Правда, - просто сказал триплюх. – Но не вся.
- Так просвети, - говорю я, напряженно соображая, включать стабилизатор или обождать немного.
- Не буду. Сами поймете. Если сможете. Одно скажу – все ваши беды действительно от вас самих. Вы во всем виноваты. И больше никто. Вот так.
-Ха, - возмутился Перетухин. – И в чем я виноват, интересно?
- Ты? Ты почти ни в чем. Только в том, что оказался в ненужное время в ненужном месте... А вот Змей...
Я напрягся. Зеленые глаза триплюха расширились, словно гипнотизируя.
- Помнишь Марс, Змей?.. Помнишь, что там было? И кто ты на самом деле?
В голове гудело.
- Паршин... Николай Паршин... – говорю я словно сквозь вату.
Триплюх хмыкает и отворачивается.
- Хорошо над тобой поработали... Тебе действительно надо бы посетить Марс. Многое вспомнишь, – он в раздумьях прошелся по холмику, бормотнул себе в нос: - Жаль вектор неизвестен, рискнуть что ли...
- А зачем сфинкса запустил, может скажешь? – спрашивает Перетухин. – Такая катавасия с этими четырьмя параллельными мирами...
Триплюх изумленно воззрился на Перетухина.
- Четырьмя?! Это вам пустынники сказали?.. Н-да... А ведь когда-то была мудрая раса. – он мягко подскочил ближе. – Их не четыре, Перетухин. Их даже не сто четыре. Их миллионы. Миллиарды. Я даже не знаю сколько их на самом деле. И они все здесь, - он взмахнул лапками. – Все. И не обязательно Ээлара с ее параллелями... – он отвернулся, продолжая что-то бормотать себе под нос.
- Вот что дурь с физиками делает, - тихо прошептал Перетухин. – Змей, включай стабилизатор. Пора кончать...
Но я не успел.
Триплюх вдруг подпрыгнул на месте, мявкнул что-то неразборчивое.
И тогда налетел ветер. Ослепительно белый Брок потускнел, сужаясь до размеров монеты и раскрашивая белесое небо в грязно-розовый цвет.
Когда я ошеломленно поднялся на ноги, разглядывая измененную до неузнаваемости пустыню, триплюх радостно потирал лапки.
- Глянь-ка, Змей, - сказал он. – Получилось. Узнаешь?
Я узнавал.
Голова раскалывалась от боли, но я узнал это место.
Красная каменистая равнина уходила к горизонту, упираясь одним краем в далекие отвесные скалы, у подножья которых чернели купола марсианского реабилитационного центра.